Как смириться с болезнью православие. Взаимосвязь греха и болезни в медицине. в покаянии и изменении образа жизни

«Дней лет наших - семьдесят лет, а при большей крепости - восемьдесят лет; и самая лучшая пора их - труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим»

Пс. 89: 10

Средство исправления грехов

Телесное здоровье для человека, безусловно, благо, и мы призваны его сохранять. «Прежде болезни заботься о себе...» (Сир. 18, 19). Наряду с этим в православном понимании и болезнь является благом, ибо может послужить спасению души человека, совершив в нем нравственный переворот, обратив его к Богу.

Болезнь может служить духовному росту человека, но только тогда, когда она становится вольным страданием - подвигом, в котором больной человек сознательно, в соответствии с Божественной волей соглашается переносить страдания. Тем самым человек обнаруживает добродетель терпения, смирения и послушания, которая не остается без награды:

Во-первых, Господь по молитвам болящего и его близких облегчает страдания больного вплоть до чуда исцеления;

Во-вторых, Господь посылает врача.

По слову преп. Ефрема Сирина «Причина болезни - грех, своя собственная воля, а не какая-либо необходимость». Причем, именно персональные грехи болеющих людей, являются таковыми причинами: « Что вопиешь ты о ранах твоих, о жестокости болезни твоей? по множеству беззаконий твоих Я сделал тебе это, потому что грехи твои умножились» (Иер. 30:150). Известно, что и святые имели болезни, часто неизлечимые. Апостол Павел, например, пишет: «… дано мне жало в плоть… удручать меня, чтобы я не превозносился» (2Кор. 12:7). Некоторые святые молили Бога, чтобы им была послана болезнь как испытание, дающее возможность совершения сугубого духовного подвига.

Таким образом, святые отцы не считали болезнь местью за грехи, а только средством исправления грехов.

Однако, далеко не всегда болезни являются наказанием за грехи. «Неужели, скажешь, все болезни от грехов? Не все, но большая часть. Некоторые бывают и от беспечности... Случаются болезни и для нашего испытания в добре» - говорит св. Иоанн Златоуст.

Апостол Петр, высказывает мысль о том, что болезнь часто уводит человека от грехов:

« Христос пострадал за нас плотию, то и вы вооружитесь тою же мыслью: ибо страдающий плотию перестает грешить, чтобы остальное во плоти время жить уже не по человеческим похотям, но по воле Божией»

Болезнь не позволяет зарождаться страстям. Св. Тихон Задонский пишет «Всякая болезнь сохраняет дух наш от гнилости и тления духовного и не попускает страстям, как червям душевным, зарождаться в нас».

Болеем мы и для нашего смирения и недопущения к злым и гибельным поступкам. Однажды Иисус Христос шел с учениками, и апостолы увидели человека, безногого от рождения. Он сидел у дороги и просил милостыню. Ученики спросили: «Почему у него нет ног?» Христос ответил: «Если бы у него были ноги, огнем и мечем прошел бы он всю землю».

Болезнь нередко вменяется терпеливому страдальцу вместо подвига, по словам Серафима Саровского: «Кто переносит болезнь с терпением и благодарением, тому вменяется она вместо подвига и даже более».

Болезнь имеет силу смягчать наши сердца и заставляет осознать свою немощь. Зачастую, только через собственную тяжелую болезнь, находясь в немощном и беспомощном состоянии, страдая, мы в полной мере начинаем оценивать человеческое сострадание, сочувствие и заботу.

«Болезнь невольно заставляет помнить о будущей жизни и не увлекаться прелестями мира, да и ум после болезни бывает чище и прозрачнее, она же заменяет и недостаток дел наших», - писал преп, Макарий Оптинский

Вспоминая историю праведного Иова, свят. Иоанн Златоуст говорит: «Бог часто попускает тебе впасть в болезни не потому, что Он оставил тебя, но чтобы более тебя прославить. Итак, будь терпелив».

Православное понимание болезни шире медицинского. «Болезную, братие, вместе с вами, – говорит св. Киприан – Нисколько не утешает меня в болезнях моих то, что я сам здоров и невредим. Ибо пастырь уязвляется в язве своего стада…»

Согласно православному пониманию, болезнь может быть полезна для человека. Болезнь имеет смысл. «Тогда недугом «поражается плоть, чтобы исцелилась душа» - говорил св.Василий Великий. Преп. Иоанн Лествичник свидетельствует: «Видел тяжко страждущих, которые телесным недугом, как бы некоторой епитимией, избавились от страсти душевной». По слову преп. Ефрем Сирин нередко бывает, что «когда человек болен, тогда и душа его начинает искать Господа»

Чтобы малой неприятностью избавить нас от большей «посылает Бог иное в наказание, как епитимью, иное в образумление, чтоб опомнился человек; иное, чтоб избавить от беды, в которую попал бы человек, если бы был здоров; иное, чтобы терпение показал человек и тем большую заслужил награду; иное, чтобы очистить от какой страсти, и для многих других причин» - поучает св. Феофан Затворник. Принимая своею болезнь с кротостью и терпением, видя в ней волю Божию, человек как бы берёт на себя начало крестоношения, т.е. добровольного следования за Христом в страдании. И тогда болезнь, ужасающая и бессмысленная для обыденного мира, становится осмысленным подвигом, направленным на становление души, на обретение духовного здравия.

Таким образом, исходя из христианских подходов, можно выделить следующие причины болезней:

Болезнь как проявление несовершенной, тленной природы падшего человечества

Болезнь как наказание и кара за грех

Болезнь как призыв к покаянию и осмыслению своей жизни

Болезнь как испытание в верности

Болезнь как искупительная жертва.

Об исцелении

Само по себе желание человека выздороветь и избавиться от болезни вполне естественно, и грехом не является. По словам св. Игнатий Брянчанинова: «Позволительно искать и просить у Бога исцеления при твердом намерении употребить возвращенное здравие и силы в служение Богу, отнюдь не в служение суетности и греху»

Ещё Ветхий Завет содержит хвалу медицине: «Почитай врача честью по надобности в нем; ибо Господь создал его, и от Вышнего врачевание, и от царя получает он дар. Знание врача возвысит его голову, и между вельможами он будет в почете. Господь создал из земли врачевства, и благоразумный человек не будет пренебрегать ими... Для того Он (Бог) и дал людям знание, чтобы прославляли Его в чудных делах Его: ими он врачует человека и уничтожает болезнь его. Приготовляющий лекарства делает из них смесь, и занятия его не оканчиваются, и через него бывает благо на лице земли…В болезни твоей не будь небрежен, но молись Господу, и Он исцелит тебя. Оставь греховную жизнь, и исправь руки твои, и от всякого греха очисти сердце. И дай место врачу, ибо и его создал Господь, и да не удаляется он от тебя, ибо он нужен. В иное время и в их руках бывает успех. Ибо и они молятся Господу, чтобы Он помог им подать больному облегчение и исцеление к продолжению жизни» (Сир. 38: 1-14).

Господь Иисус Христос ходил по Галилее «исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях» (Мф. 4: 23). И не только Сам исцелял, но и, «призвав двенадцать учеников Своих, Он дал им власть... врачевать всякую болезнь» (Мф. 10: 1). И не только дал власть, но и повелел: « Исцеляйте... больных» (Лк. 10: 9), и апостолы исполняли это повеление (Деян. 19: 12; 28: 9) .

Благим делом, согласно Писанию, является «естественное» врачевание, медицина:

«Почитай врача честью по надобности в нем, ибо Господь создал его, и от Вышнего - врачевание... Господь создал из земли врачевства, и благоразумный человек не будет пренебрегать ими» (Сир. 39: 1–2, 4).

Многие святые были врачами, в том числе и евангелист Лука: «Лука, врач возлюбленный» (Кол. 4: 14). Церковью были особо прославлены в лике святых врачи-бессребреники, такие как Косма и Дамиан, Кир и Иоанн, Пантелеимон, Агапит Печерский и другие.

Итак, ни врачевать, ни прибегать к услугам врачей для христианина не возбраняется. Однако, необходимо избегать той опасности, чтобы всю надежду выздоровления возлагать на врачей, лекарства и лечебные процедуры.

По словам св. Василия Великого «как не должно вовсе избегать врачебного искусства, так несообразно полагать в нем всю свою надежду. Но как пользуемся искусством земледелия, а плодов просим у Господа... так, вводя к себе врача, когда позволяет это разум, не отступаемся от упования на Бога».

Обращаться ли за лечением к врачам или же ограничить врачевание молитвами и постом - это волен решать по своему разумению всякий христианин. Однако, при этом если он избирает второй путь, то не должен и превозноситься, о чем предупреждает преп. Варсонофий Великий: «Те, которые прибегают к врачам и которые не прибегают к ним, поступают так в надежде на Бога. Прибегающие говорят: «Во имя Господне вверяем себя врачам, да чрез них Бог подаст нам исцеление». А не прибегающие в надежде на имя Его не прибегают к ним, и Он врачует их. Итак, если ты употребишь (врачевание) - не согрешишь; а когда не употребишь, не высокомудрствуй. Знай же, что хотя ты и ко врачам прибегнешь, но будет лишь то, что угодно воле Божией»

Некоторые святые отцы говорили, что прибегать к помощи врачей и лекарств могут миряне, но не монахи, которые в болезни должны лечится теми средствами, которые дает вера. Преп. Макарий Великий писал, что Бог «дал врачебные средства людям мирским и всем внешним; им дозволил пользоваться сими средствами; потому что они не в состоянии еще всецело вверить себя Богу. А ты, инок, пришедший ко Христу... должен приобрести новые некие и необычайные пред всеми мирскими людьми и веру, и понятие, и жизнь».

Укрепление в вере

Однако по словам св. Феофана Затворника «есть болезни, на излечение коих Господь налагает запрет, когда видит, что болезнь нужнее для спасения, чем здоровье» .

Молитва, пост, милостыня и прочие добродетели видимы и осязаемы Господом, и Он предоставляет нам исцеление. Если же мы идем к врачам, то просим благословения Божия на излечение и доверяем им тело, но не душу. Нил Синайский увещевает нас « В болезнях прежде врачей и лекарств пользуйся молитвой».

Весьма ёмко и глубоко о сути болезни выразился св. Тихон Задонский: «Болезнь хотя и расслабляет тело, но укрепляет душу... (душа) научается смирению, терпению, памяти смертной и от нее усердному покаянию, молитве, презрению мира и мирской суеты... О, болезнь горькое, но целебное средство! Как соль предотвращает гниение мяса и рыбы... так всякая болезнь сохраняет дух наш от гнилости и тления греховного и не позволяет страстям... зарождаться в нас. Для тебя болезнь твоя, а не против тебя... Если с благодарением терпишь болезнь твою, обратится она тебе во благо».

И мы знаем, что Бог будет обитать с людьми, и Он «отрет всякую слезу с очей их, и смерти уже не будет, ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло» (Откр. 21:4).

Святоотеческое отношение к болезни - www.pravoslavie.ru

За что Господь посылает болезни? www.pravoslavie.ru

Здоровье и болезнь: православное понимание www.azbyka.ru

Болезни не будет... ибо прежнее прошло www.blagobor.by

О болезни...www.pravmir.ru

Александр А. Соколовский

Болезнь в человеческом естестве является следствием первородного греха. Частные болезни случаются от физиологических причин; на здоровье человека влияет и его образ жизни, «ибо от многоядения бывает болезнь, и… от пресыщения многие умерли, а воздержный прибавит себе жизни» (Сир. 38: 33–34). И вообще «воздержание от страстей лучше всех медикаментов, и оно дает долгоденствие» .

Но нередко подлинные причины заболеваний лежат в духовной сфере. Святитель Василий Великий пишет: «Не малая опасность впасть умом в ложную мысль, будто бы всякая болезнь требует врачебных пособий, потому что не все недуги происходят естественно и случаются с нами или от неправильного образа жизни, или от других каких-либо вещественных начал, в каких случаях, как видим, иногда бывает полезно врачебное искусство, но часто болезни являются наказанием за грехи, налагаемым на нас, чтобы побудить к обращению» .

Итак, одной из основных духовных причин болезни является грех, причем именно персональные грехи болеющих людей: «Что вопиешь ты о ранах твоих, о жестокости болезни твоей? по множеству беззаконий твоих Я сделал тебе это, потому что грехи твои умножились» (Иер. 30: 15).

Однако далеко не всегда болезни являются наказанием за грехи. Эта истина раскрывается в книге Иова и в беседе апостолов с Господом о слепорожденном (см.: Ин. 9: 1–7). Святые отцы указывали несколько духовных причин болезни человека: «Неужели, скажешь, все болезни от грехов? Не все, но большая часть. Некоторые бывают и от беспечности… Случаются болезни и для нашего испытания в добре» . «Посылает Бог иное в наказание, как эпитимью, иное в образумление, чтоб опомнился человек; иное, чтоб избавить от беды, в которую попал бы человек, если бы был здоров; иное, чтобы терпение показал человек и тем большую заслужил награду; иное, чтобы очистить от какой страсти, и для многих других причин» .

Смысл болезни

Для христианина телесное здоровье не является главной и самодостаточной ценностью, оно вторично по сравнению с духовным здоровьем, поэтому вполне логично восприятие телесной болезни как одного из способов достижения духовного здоровья. Согласно православному пониманию, болезнь может быть полезна для человека. Болезнь имеет смысл.

Нередко смыслом является вразумление человека: «Теперь-то, будучи сокрушен, начал он оставлять свое великое высокомерие и приходить в познание, когда по наказанию Божию страдания его усиливались с каждою минутою» (2 Мак. 9: 11).

«Болезнь посылается иногда для очищения согрешений, а иногда для того, чтобы смирить возношение» . Тогда недугом «поражается плоть, чтобы исцелилась душа» . Преподобный Иоанн Лествичник свидетельствует: «Видел тяжко страждущих, которые телесным недугом, как бы некоторой епитимией, избавились от страсти душевной» .

Нередко бывает, что «когда человек болен, тогда и душа его начинает искать Господа» «Болезнь невольно заставляет помнить о будущей жизни и не увлекаться прелестями мира, да и ум после болезни бывает чище и прозрачнее, она же заменяет и недостаток дел наших», – писал преподобный Макарий Оптинский . «Болезнь многому доброму учительница; сверх того она – послание Божие взамен и пополнение наших недостаточных подвигов» ..

Вспоминая историю праведного Иова, святитель Иоанн Златоуст говорит: «Бог часто попускает тебе впасть в болезни не потому, что Он оставил тебя, но чтобы более тебя прославить. Итак, будь терпелив» . И болезнью можно послужить Богу, и через болезнь может Бог прославить Своего верного раба, как видно, например, из слов богослужебного величания святому апостолу и евангелисту Иоанну Богослову: «…и чтим болезни и труды твоя, имиже трудился еси во благовестии Христове».

«Болезнь хотя и расслабляет тело, но укрепляет душу… [душа] научается смирению, терпению, памяти смертной и от нее усердному покаянию, молитве, презрению мира и мирской суеты… О, болезнь горькое, но целебное средство! Как соль предотвращает гниение мяса и рыбы… так всякая болезнь сохраняет дух наш от гнилости и тления греховного и не позволяет страстям… зарождаться в нас. Для тебя болезнь твоя, а не против тебя… Если с благодарением терпишь болезнь твою, обратится она тебе во благо» .

Аскетическое отношение к болезни

В целом для больных дозволяется ослабление аскетических подвигов; в частности, смягчается строгость предписанных Церковью постов. Однако есть один нюанс, определяющий, когда послабление в болезни бывает неполезным.

Аскетический опыт православных подвижников свидетельствует о том, что болезненное состояние может насылаться не только от Бога по одной из вышеуказанных причин, но и от диавола, который делает это для того, чтобы под предлогом болезни монах ослабил свои подвиги. Преподобный Иоанн Пророк так учит различать болезнь от Бога и болезненное состояние, произведенное бесами: «Когда человек чувствует болезнь, и страсть не беспокоит его, то такая болезнь от Бога и уничтожает [духовную] брань, и тогда надобно оказывать телу некоторое снисхождение. Когда же при болезни беспокоит и страсть, то отнюдь не нужно снисходить телу, ибо эта болезнь происходит от бесов, а снисхождение умножает страсть» .

Поскольку часто болезнь имеет духовные причины, то при ней необходимы усилия со стороны больного для приведения своего душевного устроения в надлежащий порядок: «Когда кто-либо бывает болен, тогда особенно должен внимать свидетельству совести, чтобы освободить душу свою от всякого осуждения» .

Главнейшее средство для исправления духовных причин недугов – молитва и покаяние. «Сын мой! в болезни твоей не будь небрежен, но молись Господу, и Он исцелит тебя. Оставь греховную жизнь и исправь руки твои, и от всякого греха очисти сердце. Вознеси благоухание и из семидала памятную жертву и сделай приношение тучное, как бы уже умирающий; и дай место врачу» (Сир. 39, 9–12).

Святые отцы неоднократно давали советы о том, какое духовное настроение должно быть у болеющего христианина, чтобы достойно и с пользой для души перенести болезнь.

Вот что советует преподобный Варсонофий Великий: «Желающим угодить Богу надобно пройти через небольшие скорби. Как же мы ублажим святых мучеников за страдания, которые они претерпели Бога ради, если сами не можем переносить и горячки? Скажи скорбящей душе своей: не лучше ли для тебя горячка, нежели геенна? Не будем ослабевать; мы имеем Бога милостивого, Который знает и немощь нашу более нас. Если Он, для испытания, попускает на нас болезнь, то мы имеем врачевание от апостола, который говорит: “Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил” (1 Кор. 10: 13)» .

Святой Иоанн Кронштадтский показывает высокое значение терпения: «И при сильных ударах или корчах болезни уповай, что Бог не только от болезни, но и от самой смерти силен избавить тебя, если Ему угодно; не пощади, не возлюби для Него тела своего тленного, но отдай его добровольно и всецело Господу, как Авраам сына своего Исаака во всесожжение… не падая духом, не давая и устами безумия Богу, якобы неправедно тебя наказующему, – и ты принесешь великую жертву Богу, как Авраам или как мученик» .

Также и святой Нифонт говорит: «Как золото, разжигаемое огнем, очищается от ржавчины, так и человек, терпящий болезни, очищается от своих грехов» .

Святые отцы не только призывают во время болезни проявлять терпение отсутствием ропота, но и – прежде всего – благодарением: «С одра болезни приносите благодарение Богу… Благодарением притупляется лютость болезни! Благодарением приносится болящему духовное утешение!»

Многие святые имели болезни, даже неизлечимые, в том числе и апостол Павел. В качестве примера православного отношения к болезни можно привести свидетельство святителя Григория Богослова: «Стражду от болезни и изнемогаю телом… Не знаю, следствие ли это воздержания, или следствие грехов, или какая-нибудь борьба. Впрочем, благодарение моему Правителю! Это может быть для меня же лучше. Но запрети болезни, запрети словом Своим, Твое слово для меня спасение! А если не запретишь, дай мне терпение все переносить» .

Лечение

Господь Иисус Христос ходил по Галилее, не только проповедуя, но «и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях» (Мф. 4: 23). И не только Сам исцелял, но и, «призвав двенадцать учеников Своих, Он дал им власть… врачевать всякую болезнь» (Мф. 10: 1). И не только дал власть, но и повелел: «Исцеляйте… больных» (Лк. 10: 9), и апостолы исполняли это повеление (см.: Деян. 19: 12; 28: 9).

Сказанное относится к чудесным исцелениям, но благим делом, согласно Писанию, является и «естественное» врачевание, медицина: «Почитай врача честью по надобности в нем, ибо Господь создал его, и от Вышнего – врачевание… Господь создал из земли врачевства, и благоразумный человек не будет пренебрегать ими» (Сир. 39: 1–2, 4).

Многие святые были врачами, в том числе и евангелист Лука, профессию которого апостол Павел сугубо упомянул: «Лука, врач возлюбленный» (Кол. 4: 14). Церковью были особо прославлены в лике святых врачи-бессребреники, такие как Косма и Дамиан, Кир и Иоанн, Пантелеимон, Агапит Печерский и другие, которые лечили людей бесплатно.

Итак, ни врачевать, ни прибегать к услугам врачей для христианина не возбраняется. Однако при этом надлежит избегать той опасности, чтобы всю надежду выздоровления возлагать на врачей, лекарства и лечебные процедуры. Священное Писание с порицанием отзывается об израильском царе Асе, который «в болезни своей взыскал не Господа, а врачей» (2 Пар. 16: 12).

«Как не должно вовсе избегать врачебного искусства, так несообразно полагать в нем всю свою надежду. Но как пользуемся искусством земледелия, а плодов просим у Господа… так, вводя к себе врача, когда позволяет это разум, не отступаемся от упования на Бога» .

Христианину надлежит помнить, что, исцеляется ли он чудесным образом или же через посредство врачей и лекарств, исцеление в любом случае подается от Господа. Поэтому «в лекарствах и лечении должно предаваться в волю Божию. Он силен и врача вразумить, и врачевству подать силу» . И приоритет при лечении, соответственно, имеют духовные средства: «В болезнях прежде врачей и лекарств пользуйся молитвой» .

Чтобы избежать вышеупомянутой опасности, священномученик Арсений (Жадановский) наставляет: «Болящий, имей такое расположение сердца: все в руках Божиих – и смерть моя, и жизнь. Но ты, Господи, все дал на службу человеку: Ты даровал нам и врачебную науку и докторов. Благослови же, Господи, обратиться к такому-то доктору и умудри его помочь мне! Твердо верю, что если Ты, Господи, не благословишь, то никакой доктор мне не поможет» .

Обращаться ли за лечением к врачам или же ограничить врачевание молитвами и постом – это волен решать по своему разумению всякий христианин. При этом если он избирает второй путь, то не должен и превозноситься, о чем предупреждает преподобный Варсонофий Великий: «Те, которые прибегают к врачам и которые не прибегают к ним, поступают так в надежде на Бога. Прибегающие говорят: “Во имя Господне вверяем себя врачам, да чрез них Бог подаст нам исцеление”. А не прибегающие в надежде на имя Его не прибегают к ним, и Он врачует их. Итак, если ты употребишь [врачевание] – не согрешишь; а когда не употребишь, не высокомудрствуй. Знай же, что хотя ты и ко врачам прибегнешь, но будет лишь то, что угодно воле Божией» .

Некоторые святые отцы говорили, что прибегать к помощи врачей и лекарств могут миряне, но не монахи, которые в болезни должны лечится только теми средствами, которые дает вера. Подробно об этом писал преподобный Макарий Великий, говоря, что Бог «дал врачебные средства людям мирским и всем внешним; им дозволил пользоваться сими средствами; потому что они не в состоянии еще всецело вверить себя Богу. А ты, инок, пришедший ко Христу… должен приобрести новые некие и необычайные пред всеми мирскими людьми и веру, и понятие, и жизнь» .

Известны святые, которые в болезни так поступали, но при этом известны и такие святые из монахов, которые, однако, пользовались врачебными средствами, и преподобный Варсонофий в процитированном выше ответе оправдывает тех и других. Можно сказать поэтому, что принцип, указанный преподобным Макарием, был и остается той высшей планкой, которую себе вольны избирать и на которую равняться те монахи, кто имеет к тому достаточные дерзновение и веру, без какого-либо принуждения к ней всех остальных.

Само по себе желание человека выздороветь и избавиться от болезни вполне естественно, и грехом не является: «Позволительно искать и просить у Бога исцеления при твердом намерении употребить возвращенное здравие и силы в служение Богу, отнюдь не в служение суетности и греху» .

Однако «есть болезни, на излечение коих Господь налагает запрет, когда видит, что болезнь нужнее для спасения, чем здоровье» . Поэтому «если врачи не помогают или врач не определил правильно болезни и болезнь не прекращается, то не спеши безрассудно считать причиной безуспешности лечения то или другое обстоятельство и не изыскивай тому других причин, кроме того, что Богу неугодно, чтобы я выздоровел, или же Ему угодно продолжать мою болезнь… И когда [больной] уже, после употребления многих врачующих средств, не получит выздоровления, то может быть уверенным, что на то есть воля Божия, чтобы ему терпеть продолжительнейшую и тягчайшую болезнь» .

Есть и еще один соблазн, нередко встающий перед тяжело или неизлечимо больным – обратиться за излечением к колдунам, экстрасенсам, заговорам, амулетам и ритуалам других религий. Против такого тягчайшего греха предупреждает Писание: «И когда скажут вам: обратитесь к вызывателям умерших и к чародеям, к шептунам и чревовещателям, – тогда отвечайте: не должен ли народ обращаться к своему Богу? спрашивают ли мертвых о живых?» (Ис. 8: 19).

И святитель Иоанн Златоуст увещевает: «Когда ты подвергнешься тяжкой болезни и многие будут понуждать тебя облегчить страдание: одни – заклинаниями, другие – амулетами, третьи – какими-либо другими чародейными средствами… а ты ради страха Божия мужественно и твердо перенесешь тяжесть болезни и предпочтешь лучше все потерпеть, нежели решиться сделать что-нибудь подобное, – это доставит тебе венец мученичества» .

«Ты ищешь у демонов исцеления? Если демоны уже свиней загнали в море, когда Христос дозволил им войти в них, то пощадят ли человеческое тело?.. Это – насмешка и басни. Демоны умеют только строить козни и вредить, а не врачевать. Они не щадят души; неужели, скажи мне, пощадят тело?.. Неужели хочешь уврачевать тело, чтобы погубить душу? Не хороша твоя прибыль: просишь своего зложелателя об уврачевании тела, и раздражаешь Бога, сотворившего тело!.. Демоны не исцеляют. Если же иногда, по попущению Божию, и сделают они какое исцеление, как и люди, то такое попущение бывает для твоего испытания… чтобы ты научился не принимать от демонов и исцеления… Пусть будем мы больны: лучше остаться больным, нежели для освобождения от болезни впасть в нечестие. Демон, если и уврачует, больше повредит, нежели принесет пользы… пусть демон тысячу раз обещает избавить тебя от постигших тебя зол: не склоняйся, не уступай… решись лучше перенести болезнь, нежели потерять веру и спасение своей души. Бог часто попускает тебе впасть в болезнь не потому, чтобы Он оставил тебя, но с тем, чтобы более прославить тебя» .

Феофан Затворник , святитель. Письма. III. 477.

Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийской. Сергиев Посад, 1901. Т. 5. C. 172.

См.: Иоанн Златоуст , святитель. Беседы на Евангелие от Иоанна. 38. 1.

Б олезнь к человеку просто так не приходит.

Всегда существует причина. И если болезнь более тяжкая, то и причина на то более серьезная.

Приводим из журнала «Народная здравница» очень любопытную статью о том, какой существует взгляд Православной Церкви на причины болезней.

Проводя исследования, православные врачи неоднократно убеждались (если пациентами были верующие, церковные люди), как молитва влияет на состояние человека: все ею физиологические параметры приходят в норму. И даже если человек поддался какой-то излишней страсти, то есть получил непомерную нагрузку на организм, то болезнь, которая должна бы в такой ситуации возникнуть, может и не проявить себя, если пациент побывал на исповеди, стал избавляться от последствий греха.

Взять простудные заболевания. В этот период эмоциональным фоном бывает печаль - значит, повреждаются легкие и толстая кишка. Для того чтобы помочь легким, надо успокоиться, преодолеть в себе состояние печали по поводу болезни и, даже порадоваться и благодарить Господа, что он послал такое испытание. В этом большая мудрость. Когда человек не раздражается по поводу конкретных проявлений болезни, понимая, что они могут быть ему нужны для духовного выздоровления, он удерживает свой эмоциональный строй в норме, и его дела быстро идут на поправку. И врачи видят такие конкретные результаты.

Многие болезни возникают на эмоциональном фоне страха. Те, у кого цистит, почемуто непременно думают, что они простудились. Да, простуда способствует возникновению воспалении в мочевом пузыре. Но очень часто человек внезапно чего-то испугался - это и явилось причиной болезни.

Когда мы начинаем исследовать причины энуреза, которым часто страдают дети, то выясняется, что очень часто заболеванию предшествовал страх: одного ребенка отец внезапно «повоспитывал» ремнем, на другого собака напала, третьему - в темноте что-то показалось. Поэтому, если ребенок чего-то испугался, чтобы не было последствий, самое хорошее, что можно сделать, - это быстрее успокоить ребенка, а потом отвести его в Церковь, причастить. Эмоциональная разрегулировка кратковременная, однократная в здоровом организме не должна вызвать тяжелых повреждений. Все может нормализоваться при обращении к помощи Церкви. Но еcли ребенок заболел серьезно, тогда, конечно, наряду с молитвой необходимо проводить курс лечения.

Простуды, переохлаждения, перегревания часто являются причиной болезни, но внутренняя душевная нестабильность оказывается более сильным фактором! Некоторые пациенты, даже православные, все понимая, на практике не желают работать над собой, ждут чуда от таблеток, от врача. Иные, наоборот, гнушаются лечением (забывая, что Сам Господь дал нам врачей), ссылаются на то, что монахи и старцы, которые много молятся, тоже болеют. Думается, не наше дело рассуждать о промысле Божием, по которому тому или иному человеку попускается болезнь. Кого-то Бог ведет к большему совершенству, к смирению, кого-то, возможно, так уберегает от худших несчастий. Многие подвижники хотят служить Господу всем существом и даже своей немощью. Мы же не можем сравнивать себя с ними и должны думать о своем состоянии, различать последствия своих грехов и страстей, понимать, что наши немощи чаше всего возникают от нашей невоздержанности. Мы сами себе можем помогать или вредить, разрушать Богом данный нам для жизни духа храм - наше тело. А сохранять его во славу Божию помогает именно смирение, которое оказывается самым сильнодействующим лекарством.

Во всем мире люди болеют, страдают и умирают. Во всем мире все ищут выздоровления, в том числе православные люди. И во всем мире люди не очень хотят, мягко выражаясь, признать, что причина их заболеваний в них самих, в их греховных расположениях, хотя об этом ясно и многократно говорится в Священном Писании. Мне могут возразить, что болезни свойственны и святым и ведут к стяжанию венцов, что иногда они попускаются по особому промышлению Божию, с учетом жизненного пути человека, на котором болезни помешают ему реализовать свои греховные наклонности или послужат обнаружению Божьего всемогущества и милости, а также искуплению прегрешений и облегчению загробной участи, ибо дважды за одно не наказывают. Эти возражения, как правило, имеют целью не поиски истины, а обнаружение эрудиции возражающих.

Для чего посылаются болезни тому или иному человеку? Очевидно, что если человек переносит их с радостью - то для награды, если задумывается - то для вразумления, а если тяготится - то для наказания. Особенные случаи промыслительного заболевания я не рассматриваю, ибо святые отцы считают, что особенное, необычное не может быть общим правилом.

Но грех как причина болезни сказанным не исключается, поскольку награждать можно за противостояние греху, а вразумлять или наказывать - за услаждение тем же грехом. Возникает болезнь не по воле Бога, решившего наказать человека за его прегрешения, а как результат расположений самого человека, определяемых его же свободой и волей.

Отец всегда может наказать малолетнего ребенка за игры с огнем или предотвратить такие игры. Но может, если ребенок не слушает уверений, убедить его, что огонь опасен, дав ему возможность слегка обжечься. Приблизительно так же, как огонь и боль, соотносятся грех и болезнь. Приятна ли физическая боль? Нет, разумеется, но хорошо, что человек ее испытывает, поскольку боль предупреждает о повреждающем физическом воздействии на тело, об опасности физической. Точно так же страх - это ощущение в первую очередь опасности душевной и, чаще всего, еще только возникающей.

Болезнь также говорит о воздействии какого-либо повреждающего фактора, но, поскольку тело инертно и обладает колоссальным запасом прочности, о воздействии не кратковременном, а длительном.

Различные болезни вызываются разными грехами. И если человек ищет избавления от страданий, то ему необходимо знать, какой конкретный грех явился их причиной. Грех этот успешнее можно отыскать, если известны природа и устроение человека. Тогда станет понятно, что же в нем самом является причиной болезни и что во внешнем мире может способствовать заболеванию.

Человек состоит из души и тела. Говоря о создании человека и об его исходе из земной жизни, Св. Писание ничего не говорит нам о духе как о третьем обособленном компоненте человеческой природы, поэтому пока рассмотрение вопроса о духе целесообразнее отложить.

Душа человека создана по образу и подобию Божию и для своей деятельности располагает желательной, мыслительной и раздражительной силами, а также душевными чувствами, или ощущениями - эмоциями. Располагает душа и "душевными органами", к которым относятся ум, память, воображение, сознание, произволение и некоторые другие. Главенствующее положение в душе занимает ум. Св. Макарий Великий говорит, что как органов телесных много, но они не враждуют между собой, а составляют одно тело, так много органов и у души, и они не противоречат друг другу, а согласно взаимодействуют. Нарушение этого взаимодействия и установленной Богом соподчиненности ведет к нарушению душевной деятельности. Например, подчинение всей души не уму, а желанию ведет к таким же пагубным результатам, как и подчинение всего тела желудку или подчинение всего государства рабочим.

Сведения об окружающем мире человек получает с помощью интеллекта, эмоций и телесных органов чувств. Телесными чувствами воспринимается только то, что оказывает на них непосредственное воздействие, поэтому само по себе тело может стремиться только к тому, что воспринимается его органами чувств, а не к предметам умопостигаемым.

Интеллект может давать информацию о явлениях и предметах, поэтапно, постепенно постигаемых рассудком.

Эмоционально человек может мгновенно оценить значение для себя того, на что направлено его внимание, к какому бы миру - духовному или физическому - ни относилось оцениваемое и как бы мало или велико оно ни было. Видимо, поэтому святые отцы и советовали для оценки являющихся человеку духов обращать внимание на то, какие эмоции они вызывают: страх, смущение, взбудораженность или радость, ясность, спокойствие.

Но вся и всякая информация подлежит рассмотрению и оценке ума, который руководит деятельностью человека и направляет ее. Так и говорится: "Человек пришел к умозаключению..."

Что касается телесных органов чувств, то они служат телу, сообщая ему, можно ли принять (приять), приемлемо (приятно) ли что-либо в физическом мире или оно может быть вредоносным (неприятным). Выходит так, что чувства телесные суть только слуги тела, а назначение тела - служить душе. Потому и говорят, что человек унижает себя, становясь слугой собственных слуг, когда душа служит телу, изыскивая приятное для него. При этом не имеет значения, услаждению какого телесного чувства служит душа: зрения, слуха или вкуса. Во всяком случае унижается роль души, унижается душа. И во всяком случае человек стремится, душой своей служа телу, творить волю удов (членов тела) или просто предоставлять удам волю, испытывая при этом удовольствие или удовлетворение.

Но назначение человека в том, чтобы, служа Богу, не утратить вечную жизнь души, а не в том, чтобы, служа преходящей материи, уготовить себе вечную смерть. Что же, о телесных потребностях не нужно заботиться? Нужно, но, по словам ап. Павла, нельзя законную заботу о плоти превращать в похоти.

Сказано, что грехом смерть вошла в мир. Но грех был бы невозможен без греховности. А греховность - это унаследованное нами от праотцев и ставшее привычным обращение внимания и желания от мира духовного к миру чувственному; от Творца - к творению, от Бога, Источника Жизни - к тому, что преходяще, разрушаемо, смертно, а будучи смертным, является и смертоносным. Святые отцы говорят, что душа человека приобретает качества того, на что обращено ее внимание и желание. Поэтому, если душа занята материей, которая ограничена во времени и пространстве, то и сама она становится ограниченной.

Душа всегда ищет возможность воплотить то, что в ней напечатлелось зрением, слухом или иными чувствами в ее повседневной деятельности, во внешнем мире или в теле, которое, по мнению святых отцов, также является внешним по отношению к душе.

Таковы, в самых общих чертах, естественное устроение и назначение человека. Но любое отклонение от естественного необходимо оказывается противоестественным и не может не повреждать естество человека, вызывая болезнь. Таким отклонением можно считать любое нарушение взаимодействия, соподчиненности и ориентации душевных сил человека. Именно душевных, потому что даже тогда, когда душа служит телу, в нем необходимо воплощается ее состояние.

Душевное состояние воплощается не только в телесных, физических процессах, но и в любых высказываниях или поступках человека. Для утверждения, что поведение обусловлено внешними обстоятельствами, нет ни малейшего основания: ведь каждому известно, что в одной и той же ситуации действия разных людей могут быть совершенно различны. В то же время именно на внешнее реагирует человек, совершая те или иные поступки, но реакция эта определяется не внешними событиями или обстоятельствами, а внутренним отношением к ним человека.

Отношение это зависит от характера, настроения и установок человека. Характер - это совокупность более или менее постоянных и выраженных нравственных качеств. Поэтому, спрашивая, что собой представляет тот или иной человек, в ответ чаще всего слышишь перечисление именно нравственных качеств: он добрый, честный, вспыльчивый, но отходчивый, немного ленив, но, начав дело, работает добросовестно и так далее.

Настроение - это всего лишь временный настрой на какое-либо определенное нравственное качество. Происходит он приблизительно так же, как настройка музыкального инструмента или радиоприемника на определенную длину волны. Человек, подобно камертону, отзывается, проявляет эмоциональную заинтересованность в том нравственном качестве, на которое настроен, и изыскивает причины как для удержания этого качества в своей душе, так и для его воплощения во внешнем мире. Настраиваются же обычно на то качество, которое по каким-либо причинам приятно человеку, по нраву ему. А установка - это решение следовать той или иной линии поведения, обусловленное опять-таки нравственными качествами.

Вот и получается, что, может быть и сам того не замечая или не сознавая, человек каждым своим поступком совершает служение тому или иному нравственному качеству. Человек может быть нравственным или безнравственным (добронравным или злонравным), но не может быть вненравственным. Поэтому любые действия и высказывания человека можно оценивать с самых разных точек зрения: насколько они приятны, полезны или удобны, свидетельствуют ли они о находчивости и уме, обнаруживают ли широту взглядов или высокую профессиональную подготовку. Но единственная оценка, которая должна быть дана рассматриваемым поступкам или высказываниям, независимо и помимо всего прочего, это их нравственная оценка, позволяющая сразу и без сомнений определить, чему они служат и к чему, в конечном счете, приведут.

Возможно это происходит потому, что в любом случае имеет место определяющая роль нравственных качеств, которые и можно без натяжек считать первичным, основным мотивом любого поведения. Цель и средства ее достижения практически всегда нравственно тождественны, и если ложь используется как средство достижения цели, то и сама цель, безусловно, ложна.

Правда, в реальной жизни при выборе поведения отмечаются и борьба, и сомнения.

Будучи всегда и безусловно свободен (свобода - это право выбора своего внутреннего отношения) и волен (воля - право выбора своего внешнего поведения), человек из различных вариантов поведения всегда пытается выбрать субъективно оптимальный. Именно этот вариант больше других нравится человеку, по нраву ему, иными словами - соответствует его нравственности.

Не мотивированных нравственностью поступков не может быть хотя бы потому, что все они совершаются по желанию или по потребности, а это и есть нравственные качества. Даже когда поступки объясняют влиянием подсознательного, природа мотивации поведения не изменяется.

Для того, чтобы это понять, необходимо рассмотреть подсознание в той его, очень незначительной, части, которая имеет прямое отношение к обсуждаемой теме.

Подсознание человека можно сравнить с содержимым подвала, в который складывают вещи безвредные, но почему-либо ставшие ненужными, или вещи опасные, могущие принести больший или меньший вред. Безвредные вещи либо валяются в беспорядке где попало, либо аккуратно сложены - это уже зависит от хозяина. Опасные вещи, в зависимости от степени их опасности, могут запирать в сундуки и сейфы, подключать к ним охранную сигнализацию, окружать проводами, по которым пропускают электрический ток и даже минировать подступы.

В психической жизни человека отбор того, что следует перенести в подсознание, определяет само сознание, а осуществлять этот перенос могут все уже названные силы души. Эти же силы удерживают содержание подсознания под замком. Да и внешние воздействия контролируются душой, и те из них, которые могут пробудить, освободить запрятанные в подсознание мысли, образы или грехи, - те воздействия отсекаются. Выражения "я не желаю это слышать (видеть, знать)", "не напоминайте мне об этом", "эта мысль мне неприятна (мучительна)", "меньше знаешь - дольше проживешь" и другие, подобные приведенным, свидетельствуют именно о процессе контроля за содержанием сознания, за тем, чтобы ненужное сознанию оставалось в подвале подсознания.

Сам человек наполняет подсознание воспоминаниями, принятыми решениями, желаниями, которые он хочет спрятать подальше от самого себя, и заученными, доведенными до автоматизма, действиями. Кроме этого, помимо воли человека, участие в формировании подсознания принимают внушения косвенные или внушения в гипнотическом состоянии, а также мысли и желания влагаемые (всеваемые) в душу бесами. Их отрицательная нравственная ценность не подлежит сомнению хотя бы потому, что они не осмышляются, не оцениваются сознанием и поэтому не могут служить человеку для достижения им определенной цели. Но бессмысленное и бесцельное не может быть хорошим, поскольку бесцельность и бессмысленность нехороши сами по себе.

Относить к подсознанию интуицию и инстинкты вряд ли целесообразно потому, что в норме они не являются содержанием сознания и, следовательно, не могут быть из него вытеснены. Интуиция - это внутреннее, эмоциональное восприятие и эмоциональная же оценка совершающихся, надвигающихся или планируемых событий, в которых человек так или иначе принимает участие; это результат работы эмоционального канала информации, и "выключать" этот канал так же нелепо, как и "выключать" зрение, если окружающее не радует глаз. Но даже, что бывает весьма редко, если эмоции доведены до сознания, тяготящими оказываются не они сами, а то, чем они вызваны.

Но вернемся к тому, чем наполняет подсознание сам человек и что всегда можно осознать самостоятельно или с посторонней помощью и изменить или выправить.

Легче всего осознается и изменяется то, что обозначено нами как "заученные действия". Как правило, например, водитель, пользующийся постоянно одной и той же машиной, не контролирует сознанием усилия при торможении или переключении передач. Но, пересев за руль машины с иными габаритами и грузоподъемностью, он бывает вынужден осознать (извлечь из подсознания) свои действия и сознательно изменить их, а после приобретения необходимых навыков и изменения манеры вождения опять отправить в подсознание.

Доведение до сознания воспоминаний несколько усложнено, поскольку они уже могут быть тягостны для человека и, как следствие, нежелательны. Кстати, желание способно не только стремиться к чему-либо, но и отторгать, и поэтому словами "не желаю" правильнее обозначать отсутствие всякого желания, равно отвергающего реальность или устремляющегося к ней, а не желание отвергнуть что-либо.

Желания, осознаваемые человеком и скрываемые им в подсознании, имеют, как правило, отрицательный характер: будь они хороши, незачем было бы их скрывать. Это могут быть желания (грехи), которые человек хочет удовлетворить, но которые не хочет считать мотивом своего поведения. Другие желания (грехи) человек скрывает в надежде, что они не будут замечены окружающими и их легче будет воплотить. Есть также желания, с которыми человек согласен, но боится пагубных для него самого физических последствий их воплощения. Блудливый, например, и рад бы соблудить, но боится заражения венерическим заболеванием. Еще одна группа желаний слагается из грехов, с которыми человек категорически не согласен, к которым он сам относится с омерзением и изгоняет в подсознание, рассматривая это изгнание как способ борьбы с грехом. И, наконец, в подсознании скрываются желания, вроде бы и неплохие, но для реализации которых не хватает времени и сил. Если же вспомнить слова святых отцов о том, что все хорошее, но неуместное, несвоевременное и непосильное - от сатаны, то и эти желания приобретают совершенно определенную нравственную окраску.

Последняя из перечисленных слагаемых подсознания обозначена как "принятые решения (мнения, суждения)". Что имеется в виду под этими словами, легче понять, рассмотрев простейший пример.

Предположим, молодой человек в своей жизни часто оказывается в ситуации, в которой только применение физической силы или ее демонстрация могут оградить его от неприятностей. Постепенно он может прийти к мнению о физической силе как о главном и чуть ли не единственном достоинстве мужчины. Стало быть, он должен непременно ею обладать, всемерно развивать и повсеместно применять. Вот решение и принято, и человек больше не загружает свое сознание размышлениями о том, что ему нужно делать. Остается лишь один вопрос: как делать.

Но с течением времени изменяются условия жизни. Меняется и сам человек. И привычная линия поведения уже мешает ему. Содержание сознания вступает в неочевидный, но имеющий далеко идущие последствия конфликт с подсознанием. Разрешить этот конфликт можно, только отыскав давнишнее решение, признав его ошибочность и несовершенство (исповедь), изменив отношение к нему (раскаяние) и приняв новое решение, соответствующее содержанию сознания.

Среди "принятых решений" особняком стоит весьма малочисленная группа, состоящая из того, что святые отцы называли залогами. По их мнению, человек не может не только избавиться от нападок того греха, залог которого он содержит в своей душе, но даже и ослабить эти нападки; устоять перед грехом может, а избавиться от нападок - никак. А залог - это всего-навсего принятое суждение (решение) о самостоятельной нравственной ценности тех предметов, состояний или действий, которые не обладают вообще никакой нравственной ценностью, которые ни хороши, ни плохи. Но если человек принял и отправил в подсознание суждение, согласно которому быть сытым - всегда, везде и безусловно - хорошо, то бес чревоугодия не отстанет от него. А хорошо ли быть сытым? Ценой лжи, воровства, предательства - безусловно плохо, а в результате гостеприимства или труда - хорошо и законно.

Как и все "принятые суждения", залоги грехов подлежат исповеди и раскаянию. Но в еще большей степени человек нуждается в осознании и исповеди скрываемых желаний. Ведь независимо от причин сокрытия грехов в подсознании они пребывают в душе и, не будучи проявляемы, неизбежно соматизируются.

Плоха и опасна для человека открытая гноящаяся рана, но неизмеримо опаснее внутреннее нагноение, могущее вызывать общую интоксикацию, повышение температуры, поражение отдельных органов или проникновение гноеродных микробов в кровяное русло (заражение крови). Такая же разница между грехом скрываемым и исповеданным (обнаруженным).

Сказанное делает очевидным нравственное значение большей части содержания подсознания. Поэтому делается очевидным, что и мотивация поведения подсознательным также имеет нравственную природу.

Но нравственность - понятие собирательное, зависящее от совокупности и взаимодействия совершенно конкретных положительных и отрицательных качеств, от добродетелей и грехов. Говорить же, поскольку речь идет о болезнях, нам придется больше о грехах. Грех, возрастая и усиливаясь, порабощает человеческую душу. Наиболее кратко и в то же время исчерпывающе рост их власти над человеком показан преп. Филофеем Синайским. Он говорит: "Наперед бывает прилог (приражение, действие, когда брошенная вещь ударяет в то, на что брошена), потом сочетание (содвоение: внимание сковано предметом, так что только и есть душа да предмет, приразившийся и ее занявший), далее сосложение (предмет, приразившийся и внимание занявший, возбудил желание, и душа согласилась на то - сложилась), за сим пленение (предмет взял в плен душу, возжелавшую его и, как рабу связанную, ведет к делу), наконец страсть (болезнь души), частым повторением (удовлетворением одного и того же желания) и привычкой (к делам, коими оно удовлетворяется) ставшая чертой характера".

Сказанное им необходимо для противостояния греху. А для распознания греха и оценки степени его влияния в мирской повседневной жизни представляется вполне достаточным учитывать три ступени роста греха.

На первой ступени внешняя реакция человека на окружающее соразмерна раздражителю: сильно обидели человека - он сильно обиделся, а слегка задели - и обида невелика. Вторая ступень характеризуется отсутствием указанной соразмерности: сильно обидели человека - он сильно обиделся, слегка задели - а он все равно сильно обиделся. А на третьей ступени - никто не трогает человека, а он сам ищет, на что обидеться; он постоянно носит в себе обиду и только ищет предлог для ее проявления. Точно так же можно искать, на ком сорвать злость, чем похвалиться, по какому поводу поунывать. На этой ступени человек порабощен грехом и фактически служит ему. Это и есть страсть, которой всегда следует страшиться.

Можно сказать, что греховностью человек устремляется во внешний мир, а конкретным грехом привязывается к чему-либо в этом мире.

Хочет собачка побегать, да привязана к своей будке. Рад бы человек в Царствие Небесное, да привязан своими желаниями к земному: к дому, детям, жене, даче, машине... Как раньше говорили, рад бы человек в рай, да грехи не пускают. Что же, и любовь к детям плоха и греховна? Любовь-то хороша и похвальна. Плохо отношение, которое сопутствует страсти, пристрастное отношение, влекущее за собой привязанность или зависимость. Не различают, к сожалению, люди любовь к детям и любовь к себе в детях. И не понимают, что их пристрастие, которое они называют любовью, на самом деле одно из проявлений самолюбия.

Во всяком случае, одно дело устремляться к миру с желанием, а другое - принимать мир с благодарностью, не привязываясь ни к миру, ни к своему в этом мире. Поэтому и сказано: "В терпении вашем стяжите души ваша". Откуда стяжать-то? Да из мира, по которому они разбросаны грехами (желаниями).

Если сказанное позволяет оценить выраженность греха, то для его распознания совершенно необходимо давать нравственную оценку поведению человека: по высказываниям, действиям и целям, которые он перед собой ставит.

В связи с этим много раз приходилось слышать: "Ах, не судите! Ах, не осуждайте! Ах, все люди хорошие! Ах, ах, ах..." Но... Во-первых, Церковь учит, что каждый человек грешен. Во-вторых, суд предполагает вынесение обвинительного или оправдательного приговора, а, значит, не судить - равно не обвинять, но и не оправдывать. Те же, кто допускает приведенные высказывания, как правило, грешат, стремясь оправдать человека, которого уже судили, сами того не замечая. А как же быть с прощением? Но прощение - это отказ от компенсации причиненного вреда, а отнюдь не снятие вины, не оправдание. Снимает вину только помилование, а прощение оставляет ее на человеке и совершенно не обязательно предполагает возобновление или поддержание с человеком каких-либо отношений. В-третьих, судить не должны мы сами, своим судом. А вот пользоваться судом Евангельским мы просто обязаны, если мы православные. И в Евангелии от Иоанна прямо говорится: "Не судите по наружности, но судите судом праведным". Наружность - это внешние поступки, далеко не всегда свидетельствующие о расположениях человека, а именно эти расположения подлежат суду. И такой суд безусловно праведен. Правда и та, что судья должен знать законы, по которым судит, и иметь опыт ведения судебных дел.

Наконец, четвертое. Следует сказать, что, хотя видение греха и позволяет впасть в осуждение, пагубно именно осуждение, и только оно одно, ибо страждущий страстью осуждения, даже не разбираясь в грехах, всегда найдет, за что осудить человека. Видение греховного (недолжного) поведения человека ставит его по отношению к нам в положение должника. И наше отношение к согрешающему человеку (к должнику) может позволить или воспрепятствовать нам произнести слова: "и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим".

Вот и получается, что видение своего или чужого греха отнюдь не вредно для человека.

Воплощение же греха, проявления его в материальном мире могут быть весьма разнообразны. В первую очередь, это слова и поступки, свидетельствующие о расположении, характере или настроении человека. Но внутреннее состояние обнаруживается (выходит наружу) не только в них. Мимика, жестикуляция, походка, речь - это тоже формы воплощения и тоже дают возможность судить и о характере в целом, и об отдельных его чертах.

Возможно, сказанное показалось несколько непривычным. Но ведь никого не удивляют одинаковые мимика и жесты у людей разных, но пребывающих в одинаковом эмоциональном состоянии. При этом мимика и жесты настолько специфичны для того или иного качества, что их наличие легко позволяет различать невидимые глазом эмоциональные состояния и черты характера. Св. Макарий Великий прямо говорит, что "все видимое только тень невидимого в душе". Так, например, застенчивость часто проявляется тем, что человек ставит стопы ног при ходьбе носками внутрь, а склонный к самолюбованию избыточно выворачивает их наружу, сосредоточенности, напряженности мысли сопутствуют вертикальные складки в центре лба, а горизонтальные складки на лбу говорят об эмоциональной напряженности. Скрещенные на груди руки ("наполеоновская поза") обычны для людей самоуверенных, самонадеянных; пассивное склонение набок головы при нормальном зрении может свидетельствовать о самолюбовании с оттенком саможаления или о любовании делом рук своих (свойственно художникам этакое самоумиление), а активное склонение головы набок, попытка как бы посмотреть на человека сбоку-снизу, отмечается при преобладании испытующе-задиристого настроения, выпячивание вперед тазового пояса - о задиристости и т. д. Таких внешних признаков внутреннего состояния достаточно много.

Но мимика сама по себе не нарушает функций организма и не может рассматриваться как повреждающий здоровье фактор. Греховные слова и поступки также не являются болезнетворными и влекут за собой большей частью внешние нежелательные последствия. Есть еще одна форма воплощения греха, которая чаще всего и бывает причиной разнообразных заболеваний. Это воплощение греха в физическом теле человека через изменение деятельности нервной системы и эндокринных желез, изменение биохимических процессов и, в конечном счете, всего, что составляет человеческую плоть.

Точность и тонкость саморегуляции человеческого организма до сих пор не познаны материалистической наукой и детально ею описаны быть не могут несмотря на все ее успехи. Наука и не пыталась никогда экспериментально проследить изменения, совершающиеся в организме под влиянием того или иного настроения. Точно так же наука не пыталась выявить преобладающее настроение, общее для больных с одним и тем же диагнозом, хотя располагает необходимыми для этого методами обследования больного. Одной из причин этого, быть может, является исходно материалистическая ориентация науки, которой совершенно не учитывается главенствующая роль души в ее взаимодействии с телом, хотя результаты этого взаимодействия сами собой говорят именно о таком характере их взаимоотношений.

Возьмем, например, гипертоническую болезнь. Такое качество, как самоуверенность видимой связи с ней, во всяком случае на первый взгляд, не имеет. Но не изменение сосудов приводит к повышению артериального давления, а увеличение объема крови, проходящей по ним за единицу времени. Усиливается, как правило, кровоснабжение того органа, который напряженно работает. В рассматриваемом случае преимущественно усиливается кровоснабжение головного мозга. Это, правда косвенно, подтверждается тем, что чаще всего гипертоническая болезнь осложняется нарушением целостности сосудов именно головного мозга; это означает, что именно функциональная нагрузка головного мозга требует увеличения кровотока. А вот избыточные нагрузки своему мозгу дают самоуверенные люди, которые берутся за решение или слишком многих, или неразрешимых вопросов. Мозг работает на пределе своих возможностей, а решение поставленных вопросов все никак не приходит. Послушное душе тело изменяет работу не только мозга, но и сердечной мышцы, болевых рецепторов, изменяет деятельность и кроветворных органов. И Бог знает, какие еще изменения в организме происходят под влиянием самоуверенности.

Теми же путями, но с противоположным результатом, действует на тело и в теле душа, страдающая унынием. Душа считает, что нечего и трудиться, если все равно не будет так, как ей хочется, и у человека, у его тела, опускаются руки вследствие снижения активности мозга, гипотонии, гипотермии, повышенной утомляемости. Все это может наблюдаться при депрессии, одной из форм которой является уныние.

Но грех не только усиливает или ослабляет деятельность организма. Достаточно четко прослеживается связь между греховным настроением, которое предполагает совершенно определенный характер деятельности во внешнем мире и органом или функциональной системой, осуществляющими сходную деятельность в здоровом организме.

Так, злость стремится разрушать все, что человек считает нежелательным, неприятным или вредным для себя, а назначение печени, помимо всего прочего, - расщепление (разрушение) веществ, которые неприемлемы (неприятны) для организма, которые могут повреждать организм или мешать его работе и, вследствие этого, нежелательны. И у людей, страдающих злостью, заболевания печени возникают слишком часто для того, чтобы считать это совпадение случайным.

Возможно, подобная связь существует между выдержкой, которая, фигурально выражаясь, препятствует оттоку греха во внешний мир и функцией желчного пузыря, который регулирует отток желчи в желудочно-кишечный тракт. В этом случае выдержка вполне может оказывать отрицательное влияние на функциональное состояние желчного пузыря. К сожалению, обратимые функциональные нарушения слишком часто переходят в необратимые, органические не только в данном случае.

Уместно заметить, что выражение "желчный характер" подразумевает именно те связи, о которых только что шла речь. Материалист считает первичными функциональные нарушения, а формирование сознания вторичным. Иначе и быть не может, если душа всего лишь нематериальный продукт материальной деятельности материального мозга. А для православного человека несомненна первичность духа и вторичность материи. Как следствие этого душевным состоянием определяются материальная деятельность человека и материальные процессы в его организме, а не наоборот. Следует отметить, что в приведенных примерах речь шла не о значении для человека душевной и телесной деятельности, не об ее результатах, а о самом общем сходстве характера этой деятельности.

Кстати сказать, святые отцы местопребыванием плотских желаний считали почечную область, в которой расположены надпочечники, вырабатывающие гормоны, необходимые для совершения любой желательной плотской деятельности, а выносливость, по некоторым другим источникам, связана с функциональным состоянием селезенки.

Еще одну вероятную причину целенаправленного воздействия души на состояние тела можно условно обозначить как попытку обоснования греховного поведения и оправдания телесным состоянием недолжного душевного расположения.

Простейшей иллюстрацией этого может служить давным-давно известная симуляция. Если эта симуляция носит длительный характер, то тело как бы вживается в болезнь, воспроизводя ее симптоматику. Условная заинтересованность в наличии болезни может проявляться в усилении жалоб, несоразмерных объективному состоянию больного. Жалобы эти сначала могут иметь общий характер, но с течением времени конкретизируются по мере того, как тело послушно подбирает то, к чему стремится душа, что является для души условно желательным. Возникают сначала функциональные нарушения, которые постепенно приводят к органическим повреждениям.

В этом случае симуляция перестает быть примитивной. Не носит она и поверхностный, надуманный характер, как это бывает при истерии. Тело человека, вживаясь в болезнь, воспроизводит уже не болезненные ощущения, а болезненные процессы, отражением которых являются жалобы больных. В этом случае уже нельзя говорить о симуляции в строгом смысле этого слова, поскольку болезнь не столько изображается, сколько переживается.

Во всех случаях взаимодействия души и тела человек даже не задумывается о том, что ему нужно как-то изменить деятельность организма в целом или отдельных его органов. Тело, не имея своего собственного, телесного рассудка, не осмышляет состояния души, но под его влиянием необходимо и неуклонно изменяет свое состояние, всю свою деятельность; оно повинуется душе, даже если это ведет к перегрузкам или самоповреждению как во внешней, так и во внутренней деятельности.

Наличие в душе противоречивых тенденций только усложняет стоящую перед телом задачу и увеличивают вред, причиняемый ему душой. Можно ли сказать, что человек хочет повредить телу? Нет, конечно. Но его скрытые в подсознании мысли и желания, его грехи сами по себе, по своей природе вредоносны. Ох, уж эти сокровенные мысли и желания... Именно о них св. Макарий Великий говорил, что это змий, "который таится под самым умом, во глубине помыслов, гнездится и умерщвляет тебя в так называемых тайниках и хранилищах души, потому что сердце есть бездна..."

К сожалению, далеко не всегда острое или хроническое воздействие греха на человека может получить хоть какое-то логическое обоснование. Иногда приходится ограничиваться констатацией этого воздействия, как, например, в случае "медвежьей болезни". Но почему и какими прочными, хотя и невидимыми, нитями связана трусость (испуг) с деятельностью кишечника, вряд ли кто-нибудь может объяснить.

И все-таки люди не хотят расставаться с грехом, а ищут только возможности уклониться от его последствий, от плодов греха. Идеально эту позицию формулируют алкоголики: "Ты, доктор, сделай так, чтобы у меня печенка не болела, а выпивать чтобы я мог. И будешь ты мне лучший друг и товарищ". Но, при внимательном рассмотрении, оказывается, что наличие греховного желания гораздо более значимо для человека, чем приятность его удовлетворения. Не имея возможности удовлетворить греху, человек ищет такую возможность и при этом ощущает, что жизнь наполнена смыслом; человек знает, для чего живет. Фактически людям дорого не то, что они желают, а сами желания (грехи). А утрата собственно желания вызывает в душе ощущение пустоты и некоторой растерянности, возникающее из-за лишения того, что человек любил и для чего жил. Св. Макарий Великий прямо говорил, что люди любят именно славу, гнев, шутки, сквернословие, сон, нерадение, а не их проявления. Этой-то любовью люди и привязываются к земному, и о ней святые отцы сказали: "Будь проклята та любовь, которая уводит от Бога".

Грехи могут быть практически всеобъемлющими или очень узко направленными. Жадность, например, может касаться практически всего окружающего и может быть направлена только на коллекционирование марок. В этом случае вся сила жадности обращается на собирание коллекции, а во всем остальном человек может быть вполне бескорыстен. Разумеется, что причиной коллекционирования может быть и любознательность, и другие качества, но сейчас рассматривается только жадность, которая как бы заключается в определенные рамки, ограничивается. Точно так же могут допускаться, но ограничиваться проявления других черт характера. Человек может весь день воздерживаться от пищи, а вечером наедаться, как говорится, "до отвала". В этом случае нет и намека на воздержание, а только ограничение чревоугодия во времени. Нетерпение тоже может ограничиваться: терпеливо выслушиваются любые благоглупости руководства, а мнение подчиненных, даже вполне разумное, наталкивается на протест.

Следует учитывать, что человек может относиться с нетерпением не только к предметам и явлениям, но и к сопутствующим им факторам или даже к ощущениям, которые об этих факторах напоминают и в которых нет ничего плохого.

Весна, например, это время пробуждения природы, время цветения, но это и время экзаменов для учащихся. Протест против вероятного провала на экзамене или против необходимости сидеть над книгами в хорошую погоду, не будучи устранен (раскаянием), подавляется и загоняется в подсознание, а протест устремляется если не на цветы, то хотя бы на их запах. Поскольку протестовать против цветения и запаха цветов нелепо, а устранить этот запах своим напором просто невозможно, то и этот протест не обнаруживается, а соматизируется. Вот и готова почва для аллергических реакций с астматическими явлениями, и страдает от них "терпеливый" (а правильнее - выдержанный) человек, который пытался противостать нетерпению, но не знал, что грех врачуется исповедью, обнаружением.

В жизни пути формирования аллергических реакций могут быть гораздо более причудливыми, сложными и протяженными. Сознание, как правило, препятствует их выявлению, которое в обычных условиях у неправославного человека практически возможно только при выключении или снижении контроля сознания.

Следует заметить, что грехи, даже при их соматизации, совершенно не обязательно являются прямой причиной того или иного заболевания, хотя изменения во внутренней среде организма возникают всегда. Эти изменения могут снизить сопротивляемость организма микробам или увеличить срок заживления ран, что способствует различным осложнениям.

Так, например, у сладкоежек (гортанобесие) чаще и легче возникают гнойничковые заболевания кожи, а страдающий общим или ограниченным безнадежием создает у себя в организме условия, "комфортные" для возбудителей туберкулеза. Подобные изменения в организме простираются настолько далеко, что польские венерологи в свое время высказали, правда, очень осторожно, предположение о том, что для заражения сифилисом не бытовым, а половым путем необходима внутренняя готовность заболеть.

Отказ науки от признания роли внутреннего мира человека и его эмоций в возникновении и течении болезни проявился даже в учении о самих эмоциях. В учении Селье об эмоциональном стрессе внимание обращается больше на внешнюю ситуацию и внешнюю же реакцию организме, а не на душевную внутреннюю причину, которая делает внешнюю ситуацию стрессовой. Эмоциональное напряжение может быть весьма выражено, но оно является следствием любого греха. Понятно поэтому, что для жадного стрессовой будет одна ситуация, а для трусливого совершенно иная. Отсюда делается понятным, почему под влиянием этого самого "стресса" возникают или обостряются столь разные заболевания.

Роль именно внешних неблагоприятных обстоятельств, внешних факторов в развитии болезни, скорее всего, сводится к общему, недифференцированному ослаблению организма, который делается менее устойчивым по отношению к болезнетворному воздействию того или иного греха.

И, напротив, благоприятные внешние факторы в очень незначительной степени содействуют устранению причины болезни и совершенно необязательно приводят к выздоровлению, хотя их положительную роль нельзя недооценивать. Более того, воздействия, повышающие энергетическую насыщенность организма, позволяют усилиться некоторым греховным устремлениям человека, что приводит только к дальнейшему ухудшению состояния здоровья. Видимо, именно поэтому пребывание на южном солнце может резко ухудшить состояние онкологических больных или больных туберкулезом.

Кстати, уж коль скоро зашла речь об эмоциональном стрессе и об эмоциях, хотелось бы уточнить, какой смысл вкладывается в эти слова. Эмоции, по сути своей, это ощущения души, душевные чувства. К ним относятся страх, радость и прочие ощущения, о которых речь пойдет в свое время.

Но душевные чувства недопустимо и ошибочно отождествлять с тем, чем они вызываются. Поэтому представляется не совсем правильным, говоря о чувстве любви, ненависти или жадности считать, что сама любовь или ненависть являются душевными чувствами. Душа способна ощущать эти нравственные качества точно так же, как глаз способен воспринимать форму и цвет, а ухо - воспринимать звуки. Но способность видеть - совсем не то, что человек воспринимает (ощущает) зрением. Так же и душевные чувства (ощущения): душа незримо ощущает незримую любовь, но это ощущение не есть любовь, а только ощущение любви.

И если эмоции просто душевные ощущения, то эмоциональный стресс - это ощущения, непосильные для души и нарушающие ее деятельность точно так же, как слишком сильный свет нарушает зрение, приводя ко временной или постоянной его утрате.

Что же касается грехов, которые человек не прячет и не подавляет, то они, как правило, ведут к нарушениям не телесной, а психической деятельности и являются предметом заботы психиатров.

Любой психиатрический диагноз ставится на основании оценки эмоционального состояния, мышления и поведения человека. О наличии любого психического заболевания говорят различные нарушения психической деятельности человека, различные симптомы, достаточно специфичные для каждой болезни и давно хорошо известные. Кроме этого, давно описаны черты характера заболевших, которые были им свойственны до начала заболевания. В процессе болезни и под ее влиянием симптомы усиливаются и характерологические черты заостряются. Но болезненный процесс начался не с момента появления симптоматики, а привел к ее появлению. Заключается же этот процесс в постепенном усугублении черт характера.

Из сказанного проистекают два способа определения (нахождения) нравственных качеств, приводящих к заболеванию той или иной болезнью.

Первый способ заключается в рассмотрении черт характера и выделении тех из них, которые отмечаются практически у каждого больного данной болезнью. Скорее всего, они и окажутся причиной болезни.

Второй способ состоит в отделении симптоматики, позволяющей поставить диагноз, от симптоматики, позволяющей только предположить заболевание или уточнить уже поставленный диагноз. Затем отыскиваются те качества, которые воплощаются в симптомах, позволяющих диагностировать данное заболевание. Эти качества и являются причиной симптомов, из которых складывается картина заболевания, складывается болезнь.

Добросовестно проделать подобную работу было бы посильно для любого психиатра, если бы не мешал сугубо материалистический характер их образования и запрет на попытки сделать поведение и высказывания больных психологически понятными. Сказывается и отсутствие навыка в соотношении симптомов болезни и описания греховного поведения.

Взять хотя бы истерию. Во всех учебниках и научных трудах красной нитью проходит описание "театральности", нарочитости поведения истерика, описание поиска истериком зрительской оценки. По мнению святых отцов, все это поведение свидетельствует о тщеславии, которое считается одним из тягчайших грехов. А психиатры этого не видят, и даже архимандрит Киприан в своей работе "Пастырская психиатрия" считает возможным заявить, что "аскетику в сущности не интересуют: навязчивые идеи, фобии, неврастения, истерия и т. д.". Что же тогда говорить о шизофрении, клиническая картина которой значительно сложнее, а причины неизвестны?

Да и нужно ли, если поведение и высказывания больного шизофренией не говорят, а кричат о его величии. Величие это мнимое, поскольку объективных подтверждений этого величия нет, как нет чаще всего даже просто предпосылок для переживания собственного величия. Но логической коррекции высказывания больных не поддаются, поскольку они желают соотносить свои высказывания не с объективной реальностью, а со своими субъективно приятными (лестными) мыслями и представлениями. В конечном счете именно желаниями больного обусловлено его неправильное поведение и иные проявления болезни. Соотнести высказывания и поступки больного с такими качествами, как самомнение и мечтательность, достаточно просто, но этого нельзя делать, оставаясь в рамках ортодоксальной психиатрии. Сказанное относится и к прочим нарушениям психической деятельности. Странная вырисовывается картина: шизофреники игнорируют реальность материального мира, а психиатры вынуждены пренебрегать реальностью мира душевного для того, чтобы не отпасть от материалистических установок в науке, не отпасть от науки. Ведет это к тому, что и шизофреник, и психиатр равно лишены целостного восприятия реальности и возможности дать ей адекватную оценку.

Врач П. Малиновский в 1847 г. писал: "Кто хочет видеть страсти человека без маски, не стесненные ни приличиями, ни условиями общества, ни инстинктивной стыдливостью, ни заученным лицемерием, тот пусть отправляется в дом помешанных, и там первая, самая резкая и общая замечательность, которая поразит его, это "я!". "Я" - выражение эгоизма, основной страсти человеческой просвечивается везде, и ограниченно помешанный твердит: "Я богач", "я гений", "я царь", "я избавитель человечества"; "я великое существо". И в общем помешательстве, между потоком галиматьи чаще всего слышится заветное: "я" - и у людей, пораженных глупостью, беспрестанно вертится на языке хвастливое, смешное "я!". Во всех видах помешательства является "я" обнаженное, без всякого благовидного покрова и выдается, как поврежденная пружина, около которой живут и вертятся другие страсти, около которой вращается все существование человека".

П. Малиновский жил и трудился в стране, которая еще была православной, но из его описания "дома помешанных" уже не совсем ясно, считает ли он страсти апогеем грехов и рассматривает ли их как причину болезни или только как ее следствие. Вообще-то было бы довольно странно, если бы инфекционное, травматическое или иное поражение мозга расценивалось как причина возрастания гордости, злопамятства, жадности и прочих грехов.

Между прочим, описание "дома помешанных" вполне применимо для описания жизни современного нам общества, в котором страсти тоже выступают без маски, не стесненные ни приличиями, ни условиями общества, ни... стыдливостью. Можно даже, без всяких гипербол и аллегорий, сказать, что мы живем в "мире помешанных".

В таком "с ума сшедшем" мире православный христианин, пытающийся сохранить стыдливость и противостоять страстям, рано или поздно будет признан не соответствующим общепринятым нормам, будет признан ненормальным и окончательно не только отвержен, но и исторгнут миром, но ни в коем случае не побежден им. Христианин может быть побежден только в том случае, если он сам отторгнется от православия, но для этого не бывает иных причин, кроме устремления ко внешнему.

Что касается детских болезней, то о причинах их возникновения следует говорить отдельно: с одной стороны, дети сами по себе безгрешны и даже не ходят на исповедь до достижения сознательного возраста, а с другой стороны, за грехи родителей им воздается до третьего поколения. Означает ли это, что один человек наказывается за преступление другого? Отнюдь нет. Дети страдают не за то, а потому, что их родители повредили свои душу и тело грехом, и это поврежденное состояние родителей сказалось на формировании и развитии детей.

Иллюстрацией этого может служить то, что происходит с детьми алкоголиков: не по воле врача дети становятся инвалидами и не за то, а вследствие того, что родители не соблюдали советов врачей. В Священном Писании говорится о воздаянии потомкам, но не в качестве угрозы, а предупреждения, в надежде, что напоминание о болезнях детей хотя бы приостановит рост родительской греховности. Не Бог наказывает, а грех привносит в естество ребенка болезнь.

Помимо рождения уже больных детей, родители обязательно передают потомству черты своих характеров, как положительные, так и отрицательные, последние, по мере своего роста, могут в дальнейшем привести к заболеваниям.

Но бывает, что болезнь вызывается не ростом греха в развивающемся ребенке, а в результате непосредственного эмоционально-нравственного влияния родительских грехов, которое осуществляется помимо воли родителей и независимо от нее, и начинает сказываться на ребенке еще в период внутриутробного развития. Любые постоянные душевные качества родителей и их временные настроения оказывают влияние на формирование ребенка, оставляя след в его душе, и таким образом действуют качества не только родителей, но и всякого человека, в обществе которого ребенок проводит достаточно много времени, будь это бабушка или воспитатель в детском саду.

Все, что сказано о взаимодействии грехов и болезней ни в коем случае не следует рассматривать как попытку доказать, что какая-либо определенная болезнь всегда является следствием определенного греха, что какой-либо грех вызывает только одно заболевание и никакое другое, что наличие греха обязательно ведет к заболеванию.

Православный взгляд на болезнь хорошо известен нам из учения Святых Отцов Церкви. Святые Отцы полагали, что болезни и скорби могут послужить духовному возрастанию человека, помочь ему приблизиться к Богу. С православной точки зрения болезнь является нормой земной жизни, поскольку в грехопадении прародителей Адама и Евы человеческая плоть изменила свои качества — стала немощной, склонной к болезням и старости, смерти и тлению. Болезнь — закономерное явление еще и потому, что человек вольно или невольно впадает в грехи, которые также ведут к болезням. Безусловно, что некоторые болезни бывают от беспечности человеческой: чревоугодие, пьянство и бездействие. «Болезни вместо епитимии идут, терпите благодушно: они будут как мыло у прачек» — говорил святой Феофан Затворник. Преподобный Иоанн Лествичник писал, что «болезни посылаются для очищения согрешений, а иногда для того, чтобы смирить возношение». Таким образом, святые отцы не считали болезнь местью за грехи, а только средством исправления грехов. Православное понимание болезни шире узкого медицинского, понимающего болезнь как только телесное страдание. Ученые-медики прекрасно знают, что более половины всех нарушений в организме, развивающихся при болезненном состоянии тела имеют «функциональную» природу, т. е. связаны с нарушением душевного и духовного гомеостазиса больного. Недаром считается, что если боль тела «доказывает» его существование, то «душевная боль», переживаемая человеком неопровержимо доказывает существование души. Елеосвящение, соборование, молитва об излечении недугов, действий лекарств, молебны о здравии, использование святой воды, принятие Священных Даров, все это было в арсенале православной медицины. Не следует забывать, что несомненные успехи сделала в свое время и святоотеческая психология. Телесная болезнь и страдания болящего, без сомнения находятся в тесной связи с состоянием его духа и души. Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) пишет: «Психотерапия, состоящая в словесном, вернее, духовном воздействии врача на больного — общепризнанный, часто дающий прекрасные результаты метод лечения многих болезней». Именно в христианстве можно найти единение религии и медицины, т. е. и та, и другая тело ценят как святость, целостность с душой, рассматривая плоть и тело как разные понятия, а под плотью понимая плотские помыслы души, при святости тела. Православная Церковь всегда была опорой отечественной медицины, подкрепляя ее усилия своим духовным окормлением, давая больным чудесные исцеления, останавливая народные бедствия в том числе и эпидемии, давая надежду и силу в борьбе с недугами и больным, и медицинским работникам. Особой болезнью даже и с медицинской точки зрения является старость, как процесс постепенного физического одряхления человека с общим ослаблением всех телесных функций. Часто в этом состоянии выявляются особым образом свойства личности (души и духа человека), которые могут в противоположность физической дряхлости иметь необыкновенную силу, привлекательность и красоту: перед нами не старик, а старец, вызывающий благочестивые чувства. Благообразие, однако, не приходит само, а является следствием их трудов и терпеливо понесенных болезней, твердой веры, которая редка сейчас и среди пожилых людей и стариков. Стремление выздороветь должно включать духовный подвиг-молитву, пост (немало болезней, особенно в хирургии лечатся ограничением тех или иных видов пищи или даже голодом), а также отношение болящего к Таинствам Исповеди, Елеосвящения, Причащения Тела и Крови Христовых. Некоторые больные этим и ограничивают свое желание поправить здоровье, отказываясь от врачебной помощи, полагаясь во всем на волю Божию. Такое решение, если оно принято без ведома духовника, является греховным, так как в отношении себя мы не всегда правильно понимаем волю Божию. Кроме того, существованием врачей и методов врачевания уже обозначена воля Божия: «Дай место врачу, ибо и его создал Господь, и да не удаляется он от тебя, ибо он нужен» (Сир. 38, 12). И так лечиться необходимо, важнее другое — как и у кого. Больной, призванный к подвигу терпения и смирения, сейчас почти не получает духовной поддержки. Слово как лечебный фактор постепенно исчезает из арсенала медицинского работника, у которого обычно «нет времени» разговаривать с больным, а ведь ранее кроме слова соболезнования, утешения и надежды, в арсенал лечебной входили и Таинства Церкви, в частности, молитвы врачей (В. П. Филатов, В. Ф. Войно-Ясенецкий) о своих пациентах. Следует поддерживать в больном и развивать веру в Бога, пусть даже неопределенную, на уровне чувства, что в мире есть что-то святое, страх Божий как осознание более или менее выраженной ответственностью перед Богом и, наконец, признание бессмертия свой Души. Нужно в корне изменить отношение к умирающим людям, «трудящимся последним земным трудом», создать для них подобающую и достойную обстановку. Следует возродить почитание чудотворных икон, особенно икон Божьей Матери: «Владимирская», «Смоленская», «Тихвинская», «Донская», «Избавительница». Все эти надежды мы питали, добиваясь создания нашего общества, попытались эти идеи в его устав. Закончить свое наставление я бы хотел словами молитвы врача: «…Очисти меня от духовной проказы и удостой со всеми благоугодившими Тебе святыми врачами прославлять милость Твою. Спасителю мой, и человеколюбие безначального Твоего Отца, со Единосущным Тебе Пресвятым Духом, во веки веков. Аминь».

Профессор, доктор медицинских наук, зав. кафедрой педагогики и психологии УГМА, диакон Свято-Троицкого Архиерейского подворья Сергий ВОГУЛКИН